Три дня в «Белом городе»: завершилось «АрХХстояние»-2025, где искусство стало жизнью

Тема «Мое главное» нашла воплощение в концепции «Белого города» — временной художественной вселенной, где каждый объект, каждый перформанс заставлял задуматься о вечных вопросах бытия и сиюминутных сложностях и радостях.

Вход в «Белый город»

Встречал гостей — как и в любом городе — «Воздушный порт» Аристарха Чернышева. Огромное динамичное табло с расписанием рейсов — фантазия об идеальной транспортной системе, способной перенести вас в место назначения, минуя переполненный бездушный аэропорт. В общем, из леса — в любой пункт назначения.

Лесной «Белый город» обладал всеми атрибутами города настоящего. Его центральной точкой стала «Лечебница» Василия Бычкова — профилакторий для души с терапевтическими чаепитиями и благотворными разговорами — пространство, стирающее границы между врачом и пациентом, искусством и терапией.

Реабилитационный центр для уставших горожан на границе миров — реального и иллюзорного, — где можно абсолютно все и за это ничего не будет. Здесь всем заправлял главврач — Василий Бычков, который лечил каждого входящего и самого себя, да так, что не ясно, где пациент, а где доктор. Для восстановления душевного спокойствия — чайные церемонии, беседы один на один, коллективные лекции-стимуляции, отвары и прививки от скуки, тоски и плохих мыслей.

Не менее провокационным оказалось «Исправительное учреждение» Валерия Лизунова и студии Archpoint. В отличие от реальных исправительных учреждений, в Никола-Ленивце в заточение попадали добровольно и коллективно. Здесь диктует не общество, а личность — «исправляющийся» сам выбирал, какие пристрастия и мысли он хотел исправить, а у других была возможность наблюдать за трансформацией.

Конечно, в городе должен быть «Музей». «Белый город» без него тоже не обошелся. Команда арт-парка давно думает над созданием музея истории Никола-Ленивца, но подходит к этому с привычной месту иронией. С одной стороны — важно делать зарубки на древе времени, с другой — не заключать искусство под стекло, не привязываться, а с легкостью отпускать. «Музей» Наринэ Тютчевой внешне напоминает античный храм Парфенон, но вместо экспонатов посетителей ждала... огромная песочница с палочками и граблями. Песок сохраняет следы вашего присутствия, но лишь до тех пор, пока не придет кто-то еще. По словам автора, на колоннах должны были быть нанесены QR-коды, пройдя по которым посетители музея узнавали бы об истории Никола-Ленивца, его объектах и их смыслах. Возможно, это станет реальностью в будущем.

От школы до лифта

Ни один город, даже символический, не может обойтись без школы. В проектировании «Лесной школы» принимали участие Михаил Бейлин, Даниил Никишин, Виктор Крылов, Олег Шулика, Citizenstudio, Studio911. Школа получилась похожей на заблудившиеся в лесу парусные лодки. В дни фестиваля здесь работали мастерские, где взрослые и дети делали поделки под руководством преподавателей архитектурной школы макетирования Studio 911.

«Горсовет» Бориса Орлова, Сергея Шеховцова и Сергея Яралова — фантастическая конструкция, напоминающая гигантский орган, останется в парке надолго и станет частью его постоянной экспозиции. В лесной тишине он напоминает то светильник с тысячью свечей, то гигантский букет, то неопалимую купину.

В большинстве городов есть лифтовое хозяйство. В «Белом городе» оно тоже было. Арт-объект «Лифт» Дарьи Ивашкиной стал точкой входа или выхода в город. Специально для фестиваля на лесной поляне установили кабину лифта «Горизонт» Щербинского лифтостроительного завода. Подобный лэнд-арт был реализован впервые: с виду обычный лифт с работающими дверями, подсветкой и кнопками, но вместо привычного подъема на этаж — театрализованное путешествие. Посетители выбирали кнопку — вверх или вниз — и в зависимости от направления погружались в аудиоспектакль, подготовленный специально для проекта. Лифт становился особым пространством для размышлений, переосмыслений и эмоций.

Фестиваль, выросший из архитектурных манифестов, в юбилейный год вернулся к корням — и в Никола-Ленивце появилась «Аллея звезд» Василия Бычкова. 36 мини-монументов от ведущих российских архитекторов выстроились в галерею под открытым небом. Каждый объект стал отражением творческого кредо своего автора. Сначала эти работы можно было увидеть на АРХ МОСКВЕ, затем они заняли свое место на Северной оси «Белого города».

Место для ритуалов

«Площадь церемоний», созданная архбюро Megabudka, вела себя вызывающе — ломала оси парка, вторгалась в лес и бросала вызов «Ротонде» Бродского. Но именно здесь проходили главные ритуалы: по ком-то звонил колокол, а гости оставляли послания «о самом главном», доверяя их таинственной бабушке с ведром. Куда исчезали эти записки? Тот, кто был на фестивале, — знает.

За духовную жизнь города отвечала «Обитель» Михаила Белова. Издалека напоминавшая то ли монастырь, то ли ковчег, вблизи она оказывалась чем-то более хрупким и возвышенным — воспарившие крыши, псевдоготические башенки, уютное убежище от любых бурь. Днем «Обитель» служила тихим убежищем от фестивальной суеты. Посетители, сняв обувь (и по просьбе авторов отложив гаджеты), могли просто полежать на мягких подушках, наблюдая, как солнечный свет играет на «воспаривших» кровлях.

Город — даже символический — всегда подавляет природу. Но на уединенной поляне, среди деревьев, обернутых в балийские саронги, Антон Кочуркин нашел свой «Источник», где можно было замедлиться. Аудиоразмышления художников, шелест листьев, тишина — здесь отдавали дань тому, что было до нас и останется после.

Философия города была вполне буквальной и реализовалась в проекте «8 башен» Василия Бычова. Каждая из башен становилась персональным пространством для диалога с античными философами; лежа на сене, гости смотрели в небо, слушали размышления древних и на время отключались от суеты — тело отдыхало, разум же работал.

Один из самых масштабных объектов «АрХХстояния» — Polygon Александра Штанюка — 500 метров сети, сплетенной из 150 километров шнура. Днем она мягко колыхалась, создавая новые линии, а ночью светилась, превращая поле в низкополигональный мираж. Это была финальная точка «Белого города» — и, возможно, начало чего-то нового.

Вечерние превращения

С заходом солнца «Белый город» преображался. На смену дневному куратору приходил ночной мэр Иван Полисский со своей командой — и фестиваль начинал жить по новым правилам, вернее, по их почти полному отсутствию. Гремели ночные концерты, «8 башен» Бычкова превращались в философские караоке-точки. «Площадь церемоний» озарялась тысячами свечей. Здесь можно было пройти по красной дорожке под вспышки фотоаппаратов (пусть и ненастоящих), поучаствовать в ритуале «Хлеб и вино» или положить послание в ведро загадочной бабушке — местному символу быстротечности времени.

«АрХХстояние» завершилось, но оставило после себя не просто воспоминания, а сотни вопросов, которые каждый увозил с собой: о том, что действительно важно; о границах между искусством и жизнью; о следе, которые мы оставляем в этом мире. И главное — о том, как найти в себе смелость иногда выходить за рамки привычного, как это три дня делали все гости «Белого города».